Where is Narnian embassy?
Про игру в общем я буду писать позже, а пока - про ночную. Сумбурно и кусочками.
Честно? Я очень боялась слить ночную игру. Это ведь так легко - уйти в мери-сьюшный героизм, или недотянуть, или... в общем, я очень боялась. А меня еще и все предупреждали - "не рекомендуем", "вам не рекомендуем" и тому подобное, что тоже не прибавляло уверенности в себе. Но все эти сомнения исчезли, стоило прочитать загруз. Он настолько точно попал в характер персонажа и в то, как я видела ее будущее, что я дала себе слово - не солью. Вот Вареньку, именно такую - сильную, преданную, верную себе и своим принципам, честную - не солью, чего бы мне это не стоило. Я смотрела на то, что происходило в камере, а в голове само собой всплыло любимое "Выпрями спину!". И на строчке "Господи, только б не вскрикнул никто!" я окончательно поняла, как будет себя вести Варвара Соболевская, в замужестве - Загорская.
На ночной меня переехало двумя персонажами сразу, и это был адок.
Я вспомнила слова Геллерта о том, что он "будет чудовищем и построит новый мир, ради того, что бы такие добрые души, как Виктория могли творить добро" - и чуть не расплакалась. От злости - если это цена, которую нужно заплатить, то к черту ваш новый мир, меня и старый устроит, я найду способ его изменить сама! - и от понимания, что Виктория бы смогла принять вот это все и поверить, что это необходимо...
Виктория бы смогла - а Варя нет. Особенно когда увидела в камере дядю и сестру. Все то время, что она была в Шармбатоне ее грела только одна мысль - близкие в безопасности, они не знают, чем она занималась, они не знают, где она сейчас. Для них она - в командировке во Францию...
Было сложно.
Было сложно не кидаться на конвоиров, понимая, что это бессмысленно.
Было сложно осознавать свою беспомощность и неспособность помочь раненным.
Было сложно сдерживать злость, понимая, что изобретение, созданное для помощи людям, превратили в нечто кошмарное, извратив его до невозможности.
Было сложно понимать, что двое самых близких людей здесь из-за тебя самой.
Было сложно молчать, когда уводили дядю и сестру.
А потом... потом сложно не было. Больно - да, но больно физически.
Можно было посмотреть этим в глаза, и твердо сказать "Нет".
Можно рассмеяться в лицо, сплевывая кровь, в ответ на глупую иллюзию о сдавшейся сестре. Ударить себя по щеке, закрыть глаза - и выплюнуть "Моя семья никогда не скажет "да" в ответ на это предложение!".
Можно злить тех, кто чувствовал себя королем положения, прокусив руку до крови, сдерживая крик, который из тебя хотели выбить.
Можно было сражаться - делать то, что делала всю жизнь: оставаться верной своим идеалам и принципам.
Варя дважды вызывалась на роль подопытного сама - чтобы не трогали тех, кто ещё не был в лаборатории или пыточной. Ей терять было нечего, и в себе она была уверенна. А когда тебе нечего терять - остаётся только идти до конца. И верить в то, что ты всё сделала правильно.
"Да что вы знаете о пытках?! Никакое Круцио не способно причинить больше боли, чем то, что я вижу здесь тех, за кем шла и за кого боролась!"
Вообще, мне кажется, на ночной игре многие были смелее и откровеннее, чем в реальности игрового мира - потому что не было условностей эпохи, не было сдерживающих факторов... были только якоря. У каждого - свои. Моими стала семья. Я знала, что не сдадутся они - а значит, не имею права сдаваться и я.
Спасибо дяде и сестре за эти эмоции. За эту верность. И за это единство.
Лейтмотив ночной игры: Канцлер Ги - 8 шагов к Раю
"И Смерти падая в пасть,
Тебя готов я проклясть,
От боли корчась, в огне сгорая;
Но Бог мне шепчет – прости!
Ведь ты помог мне пройти
Мои восемь шагов к Раю..."
Честно? Я очень боялась слить ночную игру. Это ведь так легко - уйти в мери-сьюшный героизм, или недотянуть, или... в общем, я очень боялась. А меня еще и все предупреждали - "не рекомендуем", "вам не рекомендуем" и тому подобное, что тоже не прибавляло уверенности в себе. Но все эти сомнения исчезли, стоило прочитать загруз. Он настолько точно попал в характер персонажа и в то, как я видела ее будущее, что я дала себе слово - не солью. Вот Вареньку, именно такую - сильную, преданную, верную себе и своим принципам, честную - не солью, чего бы мне это не стоило. Я смотрела на то, что происходило в камере, а в голове само собой всплыло любимое "Выпрями спину!". И на строчке "Господи, только б не вскрикнул никто!" я окончательно поняла, как будет себя вести Варвара Соболевская, в замужестве - Загорская.
На ночной меня переехало двумя персонажами сразу, и это был адок.
Я вспомнила слова Геллерта о том, что он "будет чудовищем и построит новый мир, ради того, что бы такие добрые души, как Виктория могли творить добро" - и чуть не расплакалась. От злости - если это цена, которую нужно заплатить, то к черту ваш новый мир, меня и старый устроит, я найду способ его изменить сама! - и от понимания, что Виктория бы смогла принять вот это все и поверить, что это необходимо...
Виктория бы смогла - а Варя нет. Особенно когда увидела в камере дядю и сестру. Все то время, что она была в Шармбатоне ее грела только одна мысль - близкие в безопасности, они не знают, чем она занималась, они не знают, где она сейчас. Для них она - в командировке во Францию...
Было сложно.
Было сложно не кидаться на конвоиров, понимая, что это бессмысленно.
Было сложно осознавать свою беспомощность и неспособность помочь раненным.
Было сложно сдерживать злость, понимая, что изобретение, созданное для помощи людям, превратили в нечто кошмарное, извратив его до невозможности.
Было сложно понимать, что двое самых близких людей здесь из-за тебя самой.
Было сложно молчать, когда уводили дядю и сестру.
А потом... потом сложно не было. Больно - да, но больно физически.
Можно было посмотреть этим в глаза, и твердо сказать "Нет".
Можно рассмеяться в лицо, сплевывая кровь, в ответ на глупую иллюзию о сдавшейся сестре. Ударить себя по щеке, закрыть глаза - и выплюнуть "Моя семья никогда не скажет "да" в ответ на это предложение!".
Можно злить тех, кто чувствовал себя королем положения, прокусив руку до крови, сдерживая крик, который из тебя хотели выбить.
Можно было сражаться - делать то, что делала всю жизнь: оставаться верной своим идеалам и принципам.
Варя дважды вызывалась на роль подопытного сама - чтобы не трогали тех, кто ещё не был в лаборатории или пыточной. Ей терять было нечего, и в себе она была уверенна. А когда тебе нечего терять - остаётся только идти до конца. И верить в то, что ты всё сделала правильно.
"Да что вы знаете о пытках?! Никакое Круцио не способно причинить больше боли, чем то, что я вижу здесь тех, за кем шла и за кого боролась!"
Вообще, мне кажется, на ночной игре многие были смелее и откровеннее, чем в реальности игрового мира - потому что не было условностей эпохи, не было сдерживающих факторов... были только якоря. У каждого - свои. Моими стала семья. Я знала, что не сдадутся они - а значит, не имею права сдаваться и я.
Спасибо дяде и сестре за эти эмоции. За эту верность. И за это единство.
Лейтмотив ночной игры: Канцлер Ги - 8 шагов к Раю
"И Смерти падая в пасть,
Тебя готов я проклясть,
От боли корчась, в огне сгорая;
Но Бог мне шепчет – прости!
Ведь ты помог мне пройти
Мои восемь шагов к Раю..."
-
-
05.09.2017 в 16:23-
-
05.09.2017 в 21:19Спасибо вам!